Вопросы к педагогу

Скорьева Лидия Васильевна: У меня вопрос такой: когда занятия будут оформлены у Вас в соответствии с формой, потому что это ценный методический материал, и его надо оформлять. Как Вы предполагаете это в своих планах? Последняя для этого форма, потому что я вообще считала, что литургика — теоретический предмет. И у меня даже там стоит буква «Т». Кругом нет практики, а у Вас такая практика, которую, даже если у Вас не было ревности, надо зафиксировать, может, будут последователи, у которых будет ревность это осуществить, потому что сама постановка вопросов, подходы очень ценные. Я говорю о втором этапе, т. е. та методика, которую завершаем, она до 15 октября должна быть завершена. Второй этап — это как раз практические занятия. В соответствии с формой есть необходимость оформить все Ваши наработки. Тут и соотнесение, и все полностью, т. е. как методиста меня это очень и очень волнует, чтобы это все было зафиксировано и оформлено правильно, доступно для Ваших последователей.

Иванов Р. Н.: Это желание есть — сделать и закончить. А еще такой момент — когда вот такую форму начинаешь задавать, получается, она немножко как бы расчленяет мое видение, сам предмет, это нужно в данный блок записать. И мне кажется, что это не поможет. Как, например, Олег Золотовский снял методический фильм про устроение семейного поселения, а вот смотришь его и видишь, что он по-своему снял, и непонятно, как это устраивать и делать. Я, конечно, готов выполнить такой труд по расчленению живого, и я слышу, может неправильно, необходимо занесение в блоки эти схемы. И если, например, другие начнут выполнять, то неизвестно, что получится. Мне проще было бы, как я вижу, описать все это, темы курса, потом план урока исходя из цели и замысла.

Скорьева Л. В.: Речь-то у меня идет о планах урока практического, с разъяснением целого, и никаких блоков, все только важное, есть такая возможность?

Иванов Р. Н.: Да, есть у меня такое что то, что у меня осталось, я расписывал.

Гладкова Любовь Герасимовна: У меня вопрос — он может быть и не принципиальный, как у автора, но когда мы говорим — православная педагогика — это Шестун, да, он цели и задачи описывает. А вообще, что такое конкретно православная педагогика? Вот и в нашем училище применяется церковная педагогика. Вы видите в этом разность, пребывая в училище, или это просто один из вариантов синонима?

Иванов Р. Н.: Ну на уроках разница-то есть, у нас общий курс по истории, в такие тонкости мы не вдаемся… Мы единственно, что различаем: отличие православной педагогики от светской, или секуляризованной — в чем они по существу отличаются? Потом уже идет суть православная.

Это уже тонкости, что есть педагогика церковная. Как конкретный пример, это на общей педагогике нужно изучать. Хотя там вначале говорится, что православная педагогика — это как раз педагогика воцерковления. И воцерковляет человека, вводит в Церковь, и обращается к нему как к образу Божьему. Главное для него — жизнь небесная.

Воротникова Надежда Павловна: Родион Николаевич, ты сейчас говорил, что студенты ставятся в такую ситуацию, что они должны пережить умиление, благоговение, страх Божий во время службы, ведь «Страх Господень научает мудрости, и славе предшествует терпение». (Притч. 15:33) Много ли времени потрачено на эту практику, ты конкретно не сказал, потом вроде бы вы оставили эту практику.

Вот митрополит Вениамин Федченков в своих воспоминаниях говорит, что желать — это не значит иметь, потому что Бог Сам решит сроки, когда умиление человеку дать. Он как раз говорит, что это очень опасный момент, когда человек стоит на литургии и, напрягаясь, своими силами хочет это испытать.

Иванов Р. Н.: Там не ставится такой задачи, чтобы пережить умиление возможно, что с помощью Божией, тогда конечно. Такого нет, рассудочной направленности. Плоды — они, да, даются Богом, но мы можем ожидать их, как-то готовиться в этом направлении.

Воротникова Н. П.: А вот как раз условие ожидания самого человека, — в какое он состояние должен прийти при этом. Как раз Федченков хорошо описывает все эти моменты.

Иванов Р. Н.: Я до этого, наверное, не дошел, только было, что для этого условие — хранить дух ревности необходимо, он может помочь пережить эти моменты.

Утарбаев Борис Хайдарович: К отнесению вопросы есть.

Прот. А. Гармаев: По признакам какая-то работа проводилась, как узнавал ты — усваивают, не усваивают знания? Второе: пробуждается ревность или не пробуждается в ходе урока, одно — к содержанию, а второе — к жизни церковной? Еще один момент: в какую меру эта ревность присутствует вообще в жизни, т. е. одно дело — на уроке иметь полноту действий, т. е. усвоение, потом экзамены и завершение, получение результатов. А, выйдя в жизнь, можно вообще не применять это, как часто сейчас происходит. И другое — когда ревность на уроке пробуждается именно к жизни, не к предмету только, а к исполнению в жизни? И еще вопрос: как это проверялось, есть ли какие-то критерии проверки?

Иванов Р. Н.: По содержанию — это самостоятельная работа в начале урока, потом проверка и оценка — там видно, как усваивается. Итоговая работа показывает, итоги и выводы в конце урока тоже показывают и сама активность студентов. И, как я говорил, было, что они не усваивали историю педагогики второго класса, когда я взял быстрый темп — пришлось останавливаться, они такие вопросы начали задавать, которые показывали, что они ничего не освоили по содержанию. А именно по ревности такого сопровождения не было, когда в храме, на клиросе или в алтаре человек приходит. Например, Аня сейчас занимается пением, она старается, оживить это, чтобы жизнью стала служба и отношения с горним миром. Такого, конечно, не хватает, нет силы, чтобы сопровождать по жизни.

Прот. А. Гармаев: Если иметь в виду последующую судьбу, т. е. рукоположение и затем священство, то на первый план выходят два аспекта: один — это исполнение богослужения и на том и завершение всей активности церковной. А другое — это уже собственно пастырское — как раз сопровождение приходящих в долготе жизненных путей. Значит ли это, что наперед уже определяется характер последующего священнического служения в этом ответе? Ты над характером священнического служения размышлял, применяя это именно к себе и к своему служению?

Иванов Р. Н.: Размышлял, да. Большое значение имеет устроить так, чтобы на Богослужении люди не просто стояли, не понимая, что происходит… И главное — чтобы толкование, проповедь, слово Божие было конкретно направлено к жизни прихожан, общины. Так я размышлял. Есть примеры храмов, где устраивают так, чтобы на службу люди приходили подготовленными. Как это сделать, был опыт. Людей оповещали на обедне, память какого святого будет праздноваться, чтобы они шли на вечернюю службу, заранее расположившись к этому святому, и когда услышат в стихирах о нем, реально могли складываться какие-то чувства обращения к нему.