Доклад «Чуткость к детям», Алексей Мысник

Алексей Мысник, 2 класс, 2004 г.

Обоснование

Усердно приноси Христу труды юности своей и возрадуешься о богатстве безстрастия в старости, ибо собираемое в юности питает и утешает изнемогших в старости.

Св. Иоанн Лествичник.

Кто для меня этот чужой ребенок?

Зачем мне нужны его проблемы?

Выходит, что мне больше нужно, чем ему самому, разве я ему что-то обязан?

«Воспитание без любви делает человека двуликим…»

Все мы изначально, придя учиться, согласились участвовать во всех действиях. Каждый со своим расчетом и чаянием. Никто в то время не знал, с чем ему придется столкнуться. И я бы никогда не подумал, что у меня могут возникнуть подобные вопросы.

Тогда, 2 года назад, меня еще всерьез не касалась эта тема, можно сказать, думал только в общем: мол, дети — детьми, надо воспитывать — воспитаем.

А реальность прошлого и нынешнего годов показала, что не все так просто…

Я говорил детям: «Идите за мной».

Они шли сперва с любопытством…

Во второй раз говорил — «Пойдемте».

Они шли — нехотя, боясь (страшась) встретить строгость.

В третий раз мне приходилось упрашивать детей, и они не шли.

И я начал понимать — впервые я встретил неуязвимую со всех сторон оборону, которую мой танк пройти не мог.

Вначале мою технику начало растрясать раздражительностью, и совладать с собой стало намного труднее, где уж тут воодушевлять других, хоть бы самому не развалиться.

И подумалось мне в утешенье: «Вот так детки попались!»

Но народная мудрость не даст слукавить: «Глас народа — глас Божий».

А детишки и есть тот самый народ Божий.

Значит — что-то этому народу не хватает?

«Слезы упрямства и каприза — это слезы бессилия и бунта, отчаянная попытка протеста, призыв на помощь, жалоба на халатность опеки, свидетельство того, что детей неразумно стесняют и принуждают, проявление плохого настроения (самочувствия) и всегда страдание» (Януш Корчак).

А спрошу-ка я их: «Эй, народ Божий, а чего тебе не хватает?» А в ответ: «Гулять хотим, давай свободу нам — хотим играть».

И соглашаюсь с ними — да, этим утешатся, да не насытятся.

«Обязанность без любви делает человека раздражительным…»

А меня все трясет, и на этом не заканчивается.

«Раздраженный наставник не наставляет, а раздражает…» (свт. Московский Филарет).

Если детки не хотят по-хорошему, значит, нужно брать приступом, а что с ними церемониться?

— Ну-ка, раз-два, кругом, шагом марш!

И тут опять не получается.

«И строг наш приказ, да не слушают нас».

А в голове все не дает покоя мысль: нужно что-то делать, я ведь в ответе за тех, кого мне поручили…

Ну все, мое терпение подошло к концу, нужно расслабиться, пока что-то внутри не лопнуло.

И что же народ Божий подумает, увидев всегда такого правильного воспитателя в немощи?

И спросят они: «А что так? …и на службу не пошел, а нам наказывал ходить?»

И что им ответить? — нечего…

«Сказать легко, да сделать трудно».

«Воспитание без любви делает человека двуликим…»

Но я не буду унывать, а помолюсь Богу, у святых отцов поживлюсь, Святым Писанием подкреплюсь.

«Взялся за гуж — не говори, что не дюж».

В своем докладе, который я озаглавил «Чуткость к детям», мне хотелось бы осветить несколько вопросов:

  1. Что такое чуткость?
  2. Какие добродетели дополняют это чувство, и без каких добродетелей чуткости не может быть?
  3. Возможно ли без чуткости услышать какую-либо потребность детей и ближних?

История вопроса

Исследуя эти вопросы, я обращался к различным источникам.

О. Иоанн Кронштадтский значительную часть своей жизни посвятил именно детям, и в его жизнеописании раскрываются в полноте чувства и расположения к детям на его собственном примере.

Свт. Феофан Затворник своими трудами отвечает нам на вопрос, откуда берет свое начало истинное расположение христианина к ближнему.

Преп. Иоанн Лествичник в своих трудах раскрывает греховное состояние человека, противное чуткости.

Януш Корчак, посвятивший всю свою жизнь детям, дал мне возможность взглянуть на волнующие меня вопросы с точки зрения детей, благодаря чему я нашел ответы на свои затруднения.

Основная часть

Мне доводилось слышать во время анализов детских праздников, что на празднике было тяжело, многое из запланированного не получилось, а почему — да дети были слишком маленькие, 3–5 лет. Честно признаться, я и сам так оправдывался, пока что-то внутри не изменилось.

Я был на этом празднике в детском саду, и мне в этот раз тяжело не было, но не потому, что я ничего не делал, наоборот — я старался участвовать в детях, вслушивался в ход их мыслей, всматривался в их поведение и, как ни странно, я понимал, что это самая настоящая жизнь и по-другому эти дети жить не могут, да и зачем — это им не нужно — это нужно мне по притязанию.

Порой я ловлю себя на мысли, что часто имею свое мнение о тех или иных вопросах, действиях, событиях, сам не зная, как должно быть на самом деле. Что-то внутри мешает: куча мыслей, мнений, предложений, версий, знаний, и вдруг вопрос — а где же место Богу?

Довелось мне побывать и в доме престарелых. И это событие тоже прошло не беcследно, оставив отпечаток в моем сердце.

Как-то я остался наедине с некоторыми жителями этого заведения; в основном говорили и общались они; я только наблюдал и отвечал на некоторые их вопросы.

Что меня поразило — они при всех своих умственных и физических недостатках не замечали друг в друге этого, общаясь только душою, т. е. тем богодарованным, что в них есть.

У меня внутри родилась мысль: они как дети.

Общаясь с ними, я неожиданно для себя почувствовал, что в мелочах я говорю неправду, а раньше я этого не замечал.

Значит, и дети чувствуют эту неправду, кажущуюся для нас незначительной, но в отличие от этих больных людей, они об этом нам не говорят, а сразу принимают за чистую монету.

«Что лживо, то и гнило».

И это тоже необходимо чувствовать.

Ведь без любви или без терпения и, конечно, попечения я бы и не мог приблизиться к детям или этим людям из дома престарелых и услышать хоть отчасти, чем они живут.

А вот если сложить эти добродетели вместе, то можно будет это все назвать одним словом — чуткость.

Трудясь над вопросами темы, я обратил внимание на труды св. Иоанна Кронштадтского. Этот великий подвижник, прославившийся своей простотой, отзывчивостью и безграничной любовью к людям, имел в своей богоугодной жизни немалый опыт воспитания детей. Вот как о. Иоанн выражал свое отношение к детям:

«Мило посмотреть на эти растения! Цветочки-то какие, например у олеандра, у розы — нашей розы и китайской — глядишь — не наглядишься и скажешь: дивен Ты, Создатель наш, не только в человеке — в Твоем образе и подобии, но и в растениях бездушных, и в цветочках древесных. Впрочем, что нам много говорить о растениях и цветах? Они все-таки дерево, сено — как ни хороши. А вот вы, детки, наши растения, или лучше — Божии, беcценные Вы — наши цветы!»

Отчего же бывает с детьми тяжело, может, все-таки время не то, и дети пошли сложные? Да нет, дети как дети, самые что ни на есть обыкновенные. А может, во мне любви нет, а от этого и чуткости к детям? И это неверно — любовь есть в каждом, а значит, и к чуткости способен каждый, вот только бывает, что терпения не хватает, не для того, чтобы перетерпеть этих несносных детей, а для того, чтобы услышать — что от меня в этот самый момент хочет Господь?

Мне бывает тяжело подойти к ребенку из-за того, что трудно принять его как личность: мол, что с них, маленьких, возьмешь, или что им можно втолковать, ведь они не поймут и т. п., а стоит с терпением вглядеться в глаза детей, и все меняется, и я вижу детей совершенно иных — это меняются не дети, а мое внутреннее расположение, но в нем устоять нелегко, только с Богом: Господи, помоги!

«В делах ли, в общении ли, прежде всего храни свое собственное устроение, т. е. не уклоняйся от заповедей Божиих и не впадай ни в смущение, ни в упорство, ни в пристрастие, ни в своеволие и самооправдание. Помни — делать дело хорошо, тщательно — важно, и это 1/8, но еще более важно сохранить свое устроение — расположение души и духа благоговейное, угодное Богу, и это 7/8».

А в данном случае хранить расположение к детям, помня, что каждое живое существо, созданное Богом, любовью питается, любовью утешается, любовью согревается, любовью воскрыляется и искренне только на любовь и откликается.

И вновь возникает вопрос, почему я самое дорогое должен отдавать детям, кто они мне? Ведь они для меня чужие…

И вновь обращение к Богу…

Но ведь почему-то я оказался именно здесь, и может, для кого-то эти дети чужие, но для Бога нет чужих, а значит, они для меня посланники Божии, посланные мне по только Ему одному ведомому Промыслу. И это тоже нужно услышать, почувствовать и откликнуться.

В таком случае, особое внимание необходимо обратить на попечительную силу души человека. А есть ли она во мне?

«Предмет этой силы — нужда ближнего, причем не только в страдательном смысле, когда ближний страдает, но и в смысле несовершенства, т. е. неполноты ближнего, его неразвитости в чем-то. Тогда уже идет попечение о воспитании ближнего в восполнении его неразвитости».

Господь учит: «Сотвори благо — иной не делает зла, но и добра не делает, не обижает, но и не любит, ты же будь: добр, милосерд, любящ».

Очень легко, руководствуясь своим настроением, прокладывать себе жизненный путь. Потому что труда в этом никакого нет: мне плохо — я ворчу, мне хорошо — я смеюсь, и везде только «мне». А если посмотреть вокруг? Рядом люди — братья, сестры, родители, близкие, дети. И никогда в голову мне не приходило, что те, кто со мною каким-либо образом связаны, могут быть зависимы от моего настроения. Они могут радоваться со мной, могут плакать, могут переживать и сочувствовать мне, в конце концов, могут перенять мое настроение, сами того не подозревая, и зажить им. А что в это время делаю я?

Я ничего не чувствую.

«Каков строитель — такова и обитель».

Свт. Феофан Затворник отвечает нам на вопрос — откуда берет свое начало подобное расположение к ближним:

«Братская любовь к другим не может не быть соединена с уважением к ним. Это же расположение прямо рождается и из чувства родственности. В христианстве же, сем духовном родстве, оно еще естественнее для того, кто глубоко сознает значение христианства.

Христианин — храм Духа Святого, жилище Отчее и Сыновнее. Следовательно, он сосуд Божества. Прими же его, как принесшего к тебе Бога в себе, с благословениями, подобно древнему ковчегу, и притом всякого, велик ли он или мал, беден или богат, умен или нет».

Умом это понимало, а сердцем не чувствую.

Я не чувствую, что порою тем, кто со мною рядом, необходима моя поддержка, пусть даже не словом, не делом, а простым, свойственным человеку постоянным расположением к жизни, к окружающим, к Богу.

И все равно внутри что-то с этим не соглашается — это самолюбие, которое не знает иной жизни, как только для себя.

«Как вы будете держать своих детей в порядке, когда сами ведете беспорядочную жизнь?» (св. Василий Великий).

И все бы у меня так и продолжалось:

«Нечувствие, как телесное, так и душевное вследствие долговременного недуга нерадения

— жалуюсь на болезнь и не отстаю от вредных для меня снедей; молюсь о своем избавлении от страсти, и тотчас исполняю ее на самом деле; за совершение проступка гневаюсь на самого себя, и не стыжусь слов своих, окаянный.

Худо я поступаю, вопию и усердно продолжаю делать злое» (св. Иоанн Лествичник).

Но наступает новый этап в моей жизни, и то, что было вчера, необходимо исправить и забыть, чтобы враг рода человеческого не смог вселить в мое сердце беcпокойство и уныние. А для того, чтобы было завтра, мне предстоит еще немало потрудиться.

И этот доклад не является совершенным трудом, в нем с Божьей помощью я только наметил шаги к разрешению сложных для меня вопросов. В путь собрался, осталось только пойти, а доброе начало — половина пути.

Господи, помоги!

Заключение

Без чуткости невозможно услышать какую-либо потребность детей и ближних.

Итак, мой багаж, что я возьму с собой:

Быть чутким — это:

  • Иметь попечение о воспитании ближнего, в восполнении его неразвитости;
  • Отложиться от своего мнения, стараться участвовать в детях, прислушиваться к своему сердцу — что хочет Господь, и обращаться только к богодарованному в детях, невзирая на их недостатки.

Быть праведным, не обманывать ни себя, ни детей, стараясь показать себя лучше, чем я есть на самом деле.

Не должно лгать! — детям в особенности.

  • Искать поддержки в примерах святых, помня, что воспитание совершает не воспитатель, а любовь к детям, т. е. Господь. Быть сотрудником Ему в этом.
  • В трудные периоды важно не потерять и сохранить сердце в расположении к Богу, а от этого и к детям, помня, что этим детям нужна моя помощь, ведь они этого не имеют, и это есть — сотвори благо.
  • Усвоить, что христианин — храм Духа Святого, жилище Отчее и Сыновнее, следовательно, он сосуд Божества, и с ним необходимо обращаться осторожно, чтобы не повредить — «Прими же его, как принесшего к тебе Бога в себе».
  • И главное — запастись терпением, и Господь обязательно вразумит меня.
  • Господи, помоги…

Шаги труда над обретением чуткости к детям:

  1. Стараться участвовать в детях, прислушиваясь, что промышляет в это время Господь обо мне и детях. — Искренний характер отношения к детям.
  2. Невзирая на недостатки детей, постараться увидеть в них богодарованную часть души и обращаться с нею. — Начатки отечественного отношения к детям.
  3. Принимать детей, как принесших ко мне Бога в себе. — Любовь к детям.

Литература

  1. Авва Дорофей. Душеполезные поучения (13). — Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 1994 г.
  2. Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения (14).
  3. Иоанн Кронштадтский. Опыты православной педагогики (9).
  4. Преп. Иоанн Лествичник. Лествица (1, 15).
  5. Януш Корчак. Как любить ребенка (2).
  6. Лекции по учению о добродетелях за 2003 г. (11, 12).