4. Какие мы все разные

И, тем не менее, к посту мы все по-разному
3
— свт. Иннокентий Пензенский, Богословие деятельное, М. 2003,
стр. 5.18
пришли. Кто-то, может быть, в условиях нашей
«Отрады», духовного училища, пришел к посту
даже с некоторым в глубине сердца страхом, мол,
всё теперь будет постным — трапеза, общение, вся
жизнь. Вот подвели его к посту, почти подтащили.
Подтащили его же собственным согласием быть со
всеми, называясь православным, его же
собственным чувством необходимости следовать
заданному церковным календарем образу жизни.
И некуда теперь деться. Время поста неумолимо
наступило. Давно отошло чувство радости от
церковной жизни, воскрыленности от
призывающей благодати. Наступили как будто
нескончаемые будни церковного уклада, в которых
сил следовать ему из года в год становится всё
меньше и меньше. Вот и теперь очередной пост,
как предчувствие маяты, нежизни.
Кто-то из нас, может быть до сего дня, еще
уговаривал себя жить в «Отраде», оставаться в
общине, но сейчас, когда наступил пост, увидел,
как многие вокруг всерьез относятся к нему
(посту), берут какой-то труд ради Рождества Христова, пожалел, что раньше не оставил «Отраду».
Подумал о городских — как хорошо им, никто их
никуда не зовет, не понуждает, хотят исполнять19
пост — исполняют, не хотят, дают себе послабление
— никто и не видит этого, никто и не укорит, вокруг
все неверующие, а на их фоне и малость поста —
уже пост, где уж тут дополнительные труды брать,
тем более ради Святого Духа, уж очень это высоко,
по нынешним возможностям совсем и далеко. «Не
хотите ли Меня оставить», — сказал Господь Своим ученикам. И то сказал им после того, как «многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним» (Ин. 6, 66–67). Слишком странными и
далекими для них показались им слова о Плоти и
Крови. Господь на то сказал им прежде, чем они
отошли: «Слова, которые Я говорю вам, суть дух и
жизнь. Дух животворит; плоть не пользует нимало.
Но есть из вас некоторые неверующие» (Ин. 6, 63-
64). После этих слов они оставили Его. По-видимому, задетыми такими словами, неверующими
оказались почти все.
Может быть, и нас с вами кого-то задевает эта
беседа. А труды поста все равно остаются для
таких людей трудными, да и не понятными во
многом, бессмысленными, потому и бессильными.
Есть, возможно, и третьи среди нас. Они
спокойно взирают на происходящее. Они давно
уже привыкли к церковному укладу, просто живут20
в нем, следуя церковным установлениям, особо не
вдаваясь в смыслы, давно уже не придавая
значения призывам; может быть когда- то
увлеченно откликались на них, потом устали,
может быть, было время и раздражались на
призывы, а теперь выработали манеру слушая не
слышать, видя не видеть, но внешнее положенное
в меру сил выполнять. «Исследуйте писания, —
говорит Господь, — ибо вы думаете через них иметь
жизнь вечную; а они свидетельствуют обо Мне. Но
вы не хотите прийти ко Мне, чтобы иметь жизнь»
(Ин. 5, 39–40). «Вот дело Божие, чтобы вы веровали
в Того, Кого Он (Отец) послал. Но Я сказал вам,
что вы и видели Меня, и не веруете» (Ин. 6, 29, 36).
Не к нам ли относятся эти слова? Но Он же и сказал
нам: «Блаженны рабы те, которых господин, придя,
найдет бодрствующими» (Лк. 12, 37). На возглас
же: «Господи, неужели мало спасающихся? Он
сказал: подвизайтесь войти сквозь тесные врата,
ибо, сказываю вам, многие поищут войти, и не
возмогут» (Лк. 13, 23–24). И в другом месте добавил:
«Соль — добрая вещь, но если соль потеряет силу,
чем исправить ее?» (Лк. 14, 34).
Четвертые из нас не могут не думать о смыслах
поста, о тайне его, о событиях, которые из21
невидимого в видимое происходят. Они думают и
знают, что никто не обязывает нас поститься, да и
не может обязать, разве что когда мы сами
просились войти в этот уклад, просились быть
принятыми в училище, в общину, согласились
жить в меру принятого здесь из уставов Церкви и
теперь этим собственным согласием сами в себе
принуждаемы живем здесь. Они думают и знают,
что уставы эти не людьми придуманы, но Дух
Божий — Он наставлял Церковь, Он учил тех, кто
пошел за Господом по первому зову Его, а
множество других ревнующих о праведной жизни,
взяли их уклад жизни в образец себе и их уставы
сделали своими уставами. Дух Святой своим
содействием их ревности подтвердил их выбор и
решимость. Так продолжалось, умножаясь в
соревнителях, пока вся Церковь не приняла кем-то
воспринятый уклад жизни как свой повсеместный
для всей Церкви устав и уклад. Теперь если и мы
следуем ему, то не можем не знать, что Дух Божий
внешние действия Устава Своим участием делает
принадлежащими Церкви, а без Него всё, оставаясь
в пределах человеческих, остается только одной
видимостью и пустым надувательством, и даже,
как говорит архиепископ Аверкий (Таушев), 22
приведет к имитации Церкви, так как не входит в
состав Царства Небесного. «Сказал Господь Бог:
„Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым
человеками сими, потому что они плоть“ (Быт.
6,3). И „сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную“
(Гал. 6, 8). Потому, — призывает нас апостол, — „да не
царствует грех в смертном вашем теле., и не
предавайте членов ваших греху в орудия неправды,
но представьте себя Богу, как оживших из мертвых,
и члены ваши Богу в орудия праведности“ (Рим. 6,
12). Не забывайте, что Господь есть Дух» (2 Кор. 3,
17). Эти размышления немалую пользу принесут
нам, если мы останемся при них во все дни
Рождественского поста.
Есть, возможно, и пятые среди нас, кто вслед за
размышлениями начинают вглядываться внутрь
себя, вспоминать опыт поста в прошлом году.
Невольно вспомнят, как тужно начинался пост,
как первые дни стало особенно голодно и никакая
пища не приносила насыщения, как потом стали
нападать настроения одно хуже другого — то
раздражимость, злость, то склонность к обидам,
жалость к себе, то уныние, то нервная веселость,
торопливость, и почти всё не поддающееся23
контролю, подымающееся из глубин утробы со
властью, порой как густая пена, забивающая все
жизненные отправления. Но шло время. Дыхание
поста становилось всё более ровным, спокойным.
А к концу поста пришло состояние особой легкости
ко всему Божественному. Даже долгие беседы за
трапезой — и те стали доставлять жизнь, пробуждать
живительные мысли, придавать силы. Словно
«новорожденные младенцы, возлюбившие чистое
словесное молоко», слушали мы эти беседы или
чтения за трапезой с желанием «возрасти во
спасение, ибо „как будто вкусили“ в тот момент,
„что благ Господь“ (1 Пет. 2, 2–3).
Есть и шестые среди нас, кто на время
Рождественского поста не только отложили
скоромную пищу, но и взяли труд воздержания.
Стали понедельничать — по понедельникам ради
Бесплотных Сил не вкушать. Кто-то уже давно не
завтракает. Несколько человек и ужин заменяют
простым чаем, соком или фруктами. Возможно,
что к концу поста или где-то с середины они
встретятся с искушением, какое пережил Господь
в пустыне. „И постившись сорок дней и сорок
ночей, напоследок взалкал“ (Мф. 4,2). Некоторую
труднотерпимую потребность вкусить что-нибудь24
„существенное“. Господь же на соблазнительные
слова искусителя ответил: " Не хлебом единым
будет жить человек, но всяким словом, исходящим
из уст Божиих» (Мф.4,5; Втор. 8,3). Тем Господь и
нам указывает средство в тот самый момент, когда
подступит алкание, не теряться и не отдаваться
исступлению. Возьми Евангелие и начни с вниманием читать первое, что откроется,- отлагаясь и
постепенно забывая тягу к еде. Или, если в навыке
Иисусова молитва, не жди времени, когда по
распорядку тебе надо становиться на нее, тут же, в
момент приступа голода, становись на правило
молитвы и совершай ее. " И молитва веры исцелит
болящего» (Иак. 5,15), " ибо всякий, кто призовет
имя Господне, спасется» (Рим.10,13; Иоил. 2,32)